[Как]
я слышал, однажды, когда Благословенный только достиг [Совершенного]
Пробуждения, он пребывал в [деревне] Урувела на берегу реки
Нерангара у подножья пастушьего1
древа баньян. И когда он пребывал там один, в полном уединении,
в его уме возникла мысль: «Дхамма, [ныне] мною постигнутая,
глубока, сложна для понимания, трудна для осознания, умиротворённа,
чиста, лежит за пределами всех суждений, утончённа и доступна
лишь мудрым. А это поколенье [людей] увлекается [лишь] привязанностями,
побуждается и услаждается [только] привязанностями. Для поколенья
[людей], увлечённых [лишь] привязанностями, влекомых и услаждающихся
привязанностями, трудно будет понять зависимость возникновения
одного от другого. Кроме того, состояние, [мною достигнутое],
слишком труднопостижимо, [ибо оно суть] растворение всех порождений
ума, отказ от всех обретений, прекращение жажды, бесстрастие,
угасание [самости] и Освобождение. Буде же стану я наставлять
Дхамме, а другие меня не поймут, это будет обременительным,
изнурительным для меня».
И тут же такие
гатхи, не звучавшие в прошлом, не слыханные [кем-либо] ранее, сложились у
Благословенного:
Покончено ныне
с учением,
мною с великим трудом постигнутым.
Дхамма сия слишком сложна для постиженья теми,
кто предан влечению и отвержению.
Столь сокрытое, глубокое, тонкое,
сложное для пониманья, всему [привычному] противоречащее
не воспримут страстям предающиеся,
объятые тьмы покровом.
И ум
Благословенного, так помыслившего, склонился к пребыванью в покое, а не к
обученье иных Дхамме.
Но Брахма
Сахампати, прознав ход мыслей Благословенного, помыслил: «Горе этому
миру! Ум Татхагаты, Араханта, достигшего совершенного пробуждения, склонился
к пребыванью в покое, а не к обученью Дхамме!» И так же [легко], как
сильный человек распрямляет согнутую иль сгибает выпрямленную свою руку,
Брахма Сахампати вышел из мира Брахмы и явился пред Благословенным.
Прикрыв своим одеяньем одно плечо, он преклонил правое колено, почтив
Благословенного дланями, сложенными у сердца, и молвил ему: «О Повелитель,
изволь же учить Дхамме! Пусть Татхагата учит Дхамме! [В этом мире] есть
существа, кои отступятся, ибо глаза их запорошены пылью [неведенья]
и они не способны воспринять Дхамму, однако найдутся те, кто её постигнет».
Молвив так,
Брахма Сахампати продолжил [гатхами]:
В прошлом явилась
средь магадхийцев
нечистая Дхамма, измышленная омрачёнными.
Так отвори же им двери в Бессмертие!
Пусть они слушают Дхамму, постигнутую Безупречным.
Подобно тому, как стоящий на скалистом утёсе
видеть способен всех, находящихся ниже,
так, о Мудрейший, всевиденьем обладающий,
взойди во дворец Дхаммы, [тобою постигнутой].
И, избавленный от страданий, узри же людей,
объятых страданьем, удручённых рождением и старением.
Воспрянь, о герой, победившей в битве!
Странствуй, Наставник, ничем не обязанный миру.
Учи же Дхамме, о Благословенный.
Найдутся те, кто поймёт.
И Благословенный,
восприняв призыв Брахмы, Мир из состраданья ко всем существам обозрел
Пробужденного оком. И узрел существ с глазами лишь чуть припорошёнными
пылью [неведенья], и тех, чьи глаза запорошены ею вовсе; тех, чьи способности
незаурядны, и тех, у кого ничтожны они; тех, кто наделён благими признаками,
и тех, у кого они вовсе отсутствуют; тех, кого наставить легко, и тех, кого —
трудно; некоторых же он увидел страдающими от позора и унижений в мире
другом. И подобно тому, как в пруду, средь синих, красных или же белых
лотосов, некоторые из них — в воде рождающихся и произрастающих —
распускаться могут лишь пребывая в воде и не поднимаясь над нею, а
некоторые могут находиться даже на уровне воды, при том что отдельные могут
подняться и над водою и цвести, ею не смачиваемые, — так и Благословенный,
мир озирая Пробужденного оком, узрел существ, чьи глаза лишь чуть
припорошёны пылью, и тех, чьи глаза запорошены ею [вовсе], тех, чьи
способности незаурядны и тех, у кого ничтожны они; тех, кто наделён благими
признаками, и тех, у кого они вовсе отсутствуют; тех, кого наставить легко, и
тех, кого — трудно; некоторых же он увидел страдающими от позора и
унижений в мире другом..
Узрев это всё, он
ответствовал Брахме Сахампати гатхой:
Двери в Бессмертье
открыты для тех, кто слышит.
Так пусть же они прояснят свои воззрения.
Предвидя трудности, я, о Брахма,
не [решался] людям давать благородную, превосходную Дхамму.
И Брахма
Сахампати, помыслив себе: «Благословенный дал согласье своё наставлять
Дхамме», склонился пред Благословенным и, обойдя его справа-налево, тут же
исчез.
|