| Так
я слышал. Однажды Благословенный проживал в Саваттхи, в роще Джеты, в парке Анатхапиндики. И тогда один брахман подошёл к Благословенному
и обменялся с ним приветствиями. После обмена вежливыми приветствиями и любезностями он сел рядом и сказал Благословенному:
«Господин Готама, в чём условие и причина того, что истинная Дхамма не
продлится долго после того, как Татхагата достигнет окончательной
ниббаны? В чём условие и причина того, что истинная Дхамма продлится
долго после того, как Татхагата достигнет окончательной ниббаны?»
«Брахман,
поскольку четыре основы осознанности не развиты и не взращены,
истинная Дхамма не продлится долго после того, как Татхагата
достигнет окончательной ниббаны. И поскольку четыре основы осознанности
развиты и взращены, истинная Дхамма продлится долго после того,
как Татхагата достигнет окончательной ниббаны. Какие четыре?
Вот монах пребывает в созерцании тела как тела, будучи старательным,
бдительным, осознанным, устранив алчность и грусть к миру. Он
пребывает в созерцании чувств как чувств… ума как ума… умственных
феноменов как умственных феноменов, будучи старательным, бдительным,
осознанным, устранив алчность и грусть к миру.
Поскольку
четыре основы осознанности не развиты и не взращены, истинная
Дхамма не продлится долго… поскольку четыре основы осознанности
развиты и взращены, истинная Дхамма продлится долго после того,
как Татхагата достигнет окончательной ниббаны».
Когда
так было сказано, тот брахман обратился к Благословенному: «Великолепно,
господин Готама! Великолепно, господин Готама! Как если бы он поставил на место то, что было перевёрнуто, раскрыл спрятанное, показал путь тому, кто потерялся, внёс лампу во тьму, чтобы зрячий да мог увидеть, точно так же господин Готама различными способами
прояснил Дхамму. Я принимаю прибежище в господине Готаме, прибежище
в Дхамме и прибежище в Сангхе монахов. Пусть господин Готама помнит
меня как мирского последователя, принявшего прибежище с этого дня и на всю жизнь».
|