| Однажды
Благословенный пребывал в Весали в Великом Лесу в Павильоне с
Остроконечной Крышей. И тогда, вечером, Благословенный вышел из
затворничества и отправился в хижину для больных [монахов], где
сел на подготовленное сиденье и обратился к монахам так:
«Монахи,
монах во время ожидания должен пребывать осознанным и бдительным.
Таково наше наставление вам. И как, монахи, монах пребывает
осознанным? Вот, монахи, монах пребывает в созерцании тела в
теле, [будучи] старательным, бдительным, осознанным, устранив влечение и недовольство к миру. Он пребывает в созерцании чувств
в чувствах… ума в уме… феноменов в феноменах, [будучи] старательным,
бдительным, осознанным, устранив влечение и недовольство к миру.
Вот таким образом монах пребывает осознанным.
И
каким образом, монахи, монах бдителен? Вот, монахи, когда монах
идёт вперёд и возвращается, он действует с бдительностью. Когда
смотрит вперёд и смотрит в сторону; когда сгибает и разгибает
свои члены; когда несёт одеяние и верхнее одеяние, свою чашу;
когда ест, пьёт, жуёт, пробует на вкус; когда мочится и испражняется;
когда идёт, стоит, сидит, засыпает, просыпается, разговаривает
и молчит, он действует с бдительностью. Вот как монах бдителен.
Монах во
время ожидания должен пребывать осознанным и бдительным. Таково
наше наставление вам.
Монахи,
когда монах пребывает таким образом, [будучи] осознанным, бдительным,
прилежным, старательным и решительным, то, если в нём возникает
приятное чувство, он понимает так: «Вот во мне возникло приятное
чувство. Оно обусловлено, а не необусловлено. Обусловлено чем?
Обусловлено этим самым телом. Но это тело непостоянно, обусловлено,
возникло зависимо. Поэтому, когда приятное чувство возникло
в зависимости от тела, которое непостоянно, обусловлено, возникло
зависимо – то как может оно, [то есть, чувство], быть постоянным?»
Он пребывает в созерцании непостоянства в теле и [непостоянства]
в приятном чувстве, он пребывает в созерцании угасания, в созерцании
исчезновения, в созерцании прекращения, в созерцании оставления.
По мере того как он пребывает так, скрытая склонность к страсти
в отношении этого тела и в отношении приятного чувства в нём
отбрасывается.
Монахи,
когда монах пребывает таким образом, [будучи] осознанным, бдительным,
прилежным, старательным и решительным, то если в нём возникает
болезненное чувство, он понимает так: «Вот во мне возникло болезненное
чувство. Оно обусловлено, а не необусловлено. Обусловлено чем?
Обусловлено этим самым телом. Но это тело непостоянно, обусловлено,
возникло зависимо. Поэтому, когда болезненное чувство возникло
в зависимости от тела, которое непостоянно, обусловлено, возникло
зависимо – то как может оно быть постоянным?» Он пребывает в
созерцании непостоянства в теле и [непостоянства] в болезненном
чувстве, он пребывает в созерцании угасания, в созерцании исчезновения,
в созерцании прекращения, в созерцании оставления. По мере того
как он пребывает так, скрытая склонность к отвращению в отношении
этого тела и в отношении болезненного чувства в нём отбрасывается.
Монахи,
когда монах пребывает таким образом, [будучи] осознанным, бдительным,
прилежным, старательным и решительным, то, если в нём возникает
ни-приятное-ни-болезненное чувство, он понимает так: «Вот во
мне возникло ни-приятное-ни-болезненное чувство. Оно обусловлено,
а не необусловлено. Обусловлено чем? Обусловлено этим самым
телом. Но это тело непостоянно, обусловлено, возникло зависимо.
Поэтому, когда ни-приятное-ни-болезненное чувство возникло в
зависимости от тела, которое непостоянно, обусловлено, возникло
зависимо – то как может оно быть постоянным?» Он пребывает в
созерцании непостоянства в теле и [непостоянства] в ни-приятном-ни-болезненном
чувстве, он пребывает в созерцании угасания, в созерцании исчезновения,
в созерцании прекращения, в созерцании оставления. По мере того
как он пребывает так, скрытая склонность к невежеству в отношении
этого тела и в отношении ни-приятного-ни-болезненного чувства
в нём отбрасывается.
Если он
чувствует приятное чувство, он понимает: «Оно непостоянно».
Он понимает: «За него не стоит цепляться». Он понимает: «Им
не стоит наслаждаться». Если он чувствует болезненное чувство,
он понимает: «Оно непостоянно». Он понимает: «За него не стоит
цепляться». Он понимает: «Им не стоит наслаждаться». Если он
чувствует ни-приятное-ни-болезненное чувство, он понимает: «Оно
непостоянно». Он понимает: «За него не стоит цепляться». Он
понимает: «Им не стоит наслаждаться».
Если
он чувствует приятное чувство, он чувствует его, [будучи] отсоединённым
[от него]. Если он чувствует болезненное чувство, он чувствует
его, [будучи] отсоединённым [от него]. Если он чувствует ни-приятное-ни-болезненное
чувство, он чувствует его, [будучи] отсоединённым [от него].
Когда
он чувствует чувство, прекращающееся вместе с телом, он понимает:
«Я чувствую чувство, прекращающееся вместе с телом». Когда он
чувствует чувство, прекращающееся вместе с жизнью, он понимает:
«Я чувствую чувство, прекращающееся вместе с жизнью». Он понимает:
«После распада тела, после истощения жизни, всё, что чувствуется,
при отсутствии наслаждения в этом, прямо здесь и угаснет».
Подобно
тому, монахи, как масляная лампа горит в зависимости от масла
и фитиля, и с истощением масла и фитиля, она гаснет из-за недостатка
топлива, то точно также, монахи, когда монах чувствует чувство,
прекращающееся вместе с телом… прекращающееся вместе с жизнью…
он понимает: «После распада тела, после истощения жизни, всё,
что чувствуется, при отсутствии наслаждения в этом, прямо здесь
и угаснет».
|