| Однажды
Благословенный пребывал в стране Сакьев в Капилаваттху в парке
Нигродхи. И тогда Благословенный, распустив монахов по некоей
причине1,
утром оделся, взял чашу и верхнее одеяние и вошёл в Капилаваттху
собирать подаяния. Когда он собрал подаяния в Капилаваттху и вернулся
с хождения за подаяниями, то, после принятия пищи, он отправился
в Великий Лес, чтобы провести там остаток дня. Войдя в Великий
Лес, он сел у подножья молодого дерева белувы, чтобы побыть здесь
в течение дня.
И
тогда, по мере того как Благословенный пребывал уединённым
в затворничестве, следующее раздумье пришло к нему: «Я распустил
сангху монахов. В ней есть монахи, которые совсем недавно получили
посвящение, совсем недавно ушли в бездомную жизнь, совсем недавно
пришли в эту Дхамму и Винаю. Если они меня не увидят, то в них
могут произойти некоторые изменения и перемены. Подобно тому,
как молодой телёнок не видит свою мать, и в нём могут произойти
некоторые изменения и перемены, то точно также там есть монахи,
которые совсем недавно получили посвящение, совсем недавно ушли
в бездомную жизнь, совсем недавно пришли в эту Дхамму и Винаю.
Если они меня не увидят, то в них могут произойти некоторые
изменения и перемены. Подобно тому, как если не поливать молодые
побеги, то в них могут произойти изменения и перемены, то, точно
также, там есть монахи, которые совсем недавно получили посвящение,
совсем недавно ушли в бездомную жизнь, совсем недавно пришли
в эту Дхамму и Винаю. Если они меня не увидят, то в них могут
произойти некоторые изменения и перемены. Сейчас мне нужно посодействовать
Сангхе монахов точно также, как я содействовал ей в прошлом».
И
тогда Брахма Сахампати, познав своим умом раздумье в уме Благословенного,
также быстро, как сильный человек мог бы распрямить свою согнутую
руку или согнуть распрямлённую, исчез из мира брахм и появился
перед Благословенным. Он закинул своё верхнее одеяние за плечо,
сложил ладони в почтительном приветствии Благословенного и сказал:
«Так оно, Благословенный! Так оно, о Счастливый! Сангха монахов
распущена Благословенным. В ней есть монахи, которые совсем
недавно получили посвящение, совсем недавно ушли в бездомную
жизнь, совсем недавно пришли в эту Дхамму и Винаю. Если они
его не увидят, то в них могут произойти некоторые изменения
и перемены. Подобно тому, как молодой телёнок не видит свою
мать, и в нём могут произойти некоторые изменения и перемены…
Пусть Благословенный посодействует Сангхе монахов сейчас, точно
также, как он содействовал ей в прошлом».
Благословенный
молча согласился. И тогда Брахма Сахампати, осознав согласие
Благословенного, поклонился ему и, обойдя его с правой стороны,
исчез.
И
тогда, вечером, Благословенный вышел из затворничества и отправился
в парк Нигродхи. Он сел на подготовленное для него сиденье и
посредством сверхъестественных сил сделал так, что монахи приходили
к нему застенчиво, по одиночке или парами2.
Подойдя, они кланялись Благословенному и садились рядом. Затем
Благословенный сказал им:
«Монахи,
это низший способ добывания средств к существованию – сбор подаяний.
В мире обычно говорят в качестве оскорбления: «Ты ходишь как
попрошайка с чашей в руке!» И, всё же, благоразумные сыны из
хороших семей начинают вести так свою жизнь, имея на то серьёзную
причину. Их не принуждают к этому насильно ни цари, ни разбойники,
ни [тяготы] долгов, ни страх, ни потеря [прежних] средств к
существованию. Но [они делают так] с этой мыслью: «Мы осаждены
рождением, старением и смертью, печалями, стенаниями, болью,
беспокойствами и отчаянием, осаждены страданиями, одолены страданиями.
Ох, нужно узнать, как положить конец этой груде страданий!»
Вот
так, монахи, этот человек уходит жить бездомной жизнью. [Но,
приняв такой образ жизни], он алчный, сгорает от жажды к чувственным
удовольствиям, имеет недоброжелательный ум, искажённые злобой
намерения, замутнённый ум; он не бдительный, не сосредоточенный,
с рассеянным умом и распущенными органами чувств. Подобно полену
из погребального костра, обожжённому с обоих концов, а в середине
измазанному нечистотами, которое нельзя использовать как древесину
ни в деревне, ни в лесу – я говорю вам, именно таков и этот
человек. Он упустил радости [жизни] домохозяина и не исполнил
целей отшельничества3.
Монахи,
есть три вида неблагих мыслей: мысли, [основанные на] чувственности,
мысли, [основанные на] недоброжелательности, мысли о причинении
вреда. И где, монахи, эти три неблагих мысли прекращаются без
остатка? В том, кто пребывает с умом, хорошо утверждённым в
четырёх основах осознанности или в том, кто развивает беспредметное
сосредоточение. Это достаточная причина, монахи, для того, чтобы
развивать беспредметное сосредоточение. Когда беспредметное
сосредоточение взращено и развито, монахи, оно приносит великий
плод и благо.
Монахи,
есть два вида воззрений: воззрение о существовании и воззрение
о несуществовании4.
Поэтому, монахи, обученный ученик Благородных размышляет так:
«Есть ли что-либо в мире, к чему бы я мог прицепиться, не будучи
порицаемым?» Он понимает: «Нет ничего в этом мире, к чему бы
я мог прицепиться, не будучи порицаемым. Если бы я прицепился,
то только к форме я бы мог прицепиться, только к чувству я бы
мог прицепиться, только к восприятию я бы мог прицепиться, только
к формациям я бы мог прицепиться, только к сознанию я бы мог
прицепиться. Имея такое цепляние в качестве причины, возникло
бы существование. Имея существование в качестве причины, возникло
бы рождение. Имея рождение в качестве причины, возникло бы старение
и смерть, печаль, стенание, боль, горе и отчаяние. Таково возникновение
всей этой груды страдания».
Как вы думаете,
монахи, форма постоянна или непостоянна?... ...Чувство… восприятие…
формации… сознание постоянно или непостоянно?»
«Непостоянно,
Учитель».
«А то, что
непостоянно – то является страданием или счастьем?»
«Страданием,
Учитель».
«А может
ли то, что непостоянно, страдательно, подвержено изменениям,
считаться таковым: «Это моё, я таков, это моё «я»?
«Нет, Учитель».
«Видя так,
монахи, обученный ученик Благородных испытывает разочарование в [отношении] формы… чувства… восприятия… формаций… сознания. Испытывая разочарование, он становится беспристрастным. Посредством беспристрастия
[его ум] освобождён. Когда он освобождён, приходит знание: «Освобождён».
Он понимает: «Рождение уничтожено, святая жизнь прожита, сделано то, что следовало сделать, не будет более возвращения в какое-либо состояние существования».
|