| Однажды
Благословенный пребывал в Саваттхи в роще Джеты в монастыре Анатхапиндики.
И тогда Благословенный наставлял, воодушевлял, вдохновлял и радовал
монахов беседой о Дхамме на тему ниббаны. И те монахи слушали
Дхамму, склоняя к ней ухо, относясь к этому как к вопросу жизни
и смерти, направляя на это весь свой ум целиком. И тогда Мать
яккхи Пунаббасу убаюкивала1
своего малыша так:
«Тише, Уттарика,
Молчи же, Пунаббасу!
Хочу послушать Дхамму я
Учителя, Владыки Будды.
Когда Благословенный
о ниббане говорит,
Освобождении от всяческих узлов,
Возникло [вдруг] внутри меня
К учению этому глубокая приязнь.
Свой сын
– вот дорог в этом мире кто,
И муж свой в этом мире дорог,
Но поиск этой Дхаммы для меня –
Вот что вдруг стало мне ещё дороже.
Ведь ни
свой собственный сын, и не муж –
Пусть даже если дороги тебе –
Не сделают тебя свободной от страданий.
А Дхаммы слушанье тебя освобождает
От всех страданий, существам присущим.
В страданиях
утопшем этом мире,
Опутанным старением и смертью,
Хочу послушать Дхамму я,
Которую он, Будда, полностью постиг,
Чтоб получить свободу от старения и смерти.
Так помолчи же, Пунаббасу!»
[Пунаббасу]:
«Моя родная мать, не говорю ни слова я,
Да и Уттара молчалива также.
[Давай] же уделять внимание только Дхамме,
Ведь Дхаммы слушанье приятно.
Не зная подлинную Дхамму,
Мы жили столь ужасно, мать.
Он несёт
свет
Заблудшим людям и богам.
И, Просветлённый, носит окончательное тело,
Видящий Дхамме обучает».
[Мать Пунаббасу]:
«Как благостно, что таким мудрым стал мой сын,
Которого я выносила и кормила грудью.
Ведь любит сын мой чистое Учение
Всецело Просветлённого Владыки.
Будь
счастлив, Пунаббасу!
Сегодня наконец-то я всплыла2.
И ты меня услышь, Уттара:
[Четыре] благородных истины я вижу!»
|