Буддизм
                Учение Старцев
 
«
Тхеравада.ру    
   
 

 
  ٭
.

Дхаммачетия-cутта: Монументы в честь Дхаммы
МН 89

 
редакция перевода: 09.11.2020
Перевод с английского: SV

источник:
"Majjhima Nikaya by Nyanamoli & Bodhi, p. 728"

Так я слышал. Однажды Благословенный проживал в стране Сакьев, где был город Сакьев под названием Медалумпа. И в то время царь Пасенади Косальский прибыл в Нагараку по некоему делу. Он обратился к Дигхе Караяне: «Дорогой Караяна, подготовь царские колесницы. Поедем в парк удовольствий насладиться видом приятной местности».
«Да, ваше величество» – ответил Дигха Караяна. Когда царские колесницы были готовы, он сообщил царю: «Ваше величество, для вас приготовлены царские колесницы. Вы можете отправляться, когда сочтёте нужным».
И тогда царь Пасенади Косальский взошёл на царскую колесницу и в сопровождении других колесниц выехал из Нагараки со всем царским великолепием, направившись в парк. Он ехал, пока дорога была проходимой для колесниц, затем спешился и пошёл в парк пешком.
Прохаживаясь и прогуливаясь в парке, чтобы размяться, царь Пасенади увидел чудесные и восхитительные подножья деревьев – тихие и непобеспокоенные голосами, с атмосферой уединения, удалённые от людей, подходящие для затворничества. Вид этих [деревьев] напомнил ему о Благословенном, [и он подумал]: «Эти подножья деревьев чудесные и восхитительные – тихие и непобеспокоенные голосами, с атмосферой уединения, удалённые от людей, подходящие для затворничества, [точно] как те места, где мы обычно кланяемся Благословенному, совершенному и полностью просветлённому». И тогда он рассказал Дигхе Караяне о том, что подумал, и спросил: «Где сейчас проживает Благословенный, совершенный и полностью просветлённый?»
«Ваше величество, есть у Сакьев город под названием Медалумпа. Благословенный, совершенный и полностью просветлённый, проживает сейчас там».
«Как далеко от Нагараки до Медалумпы?»
«Недалеко, ваше величество. Три лиги. Светлого времени ещё достаточно, чтобы отправиться туда».
«В таком случае, дорогой Караяна, подготовь царские колесницы. Поедем навестить Благословенного, совершенного и полностью просветлённого».
«Да, ваше величество» – ответил он. Когда царские колесницы были готовы, он сообщил царю: «Ваше величество, для вас приготовлены царские колесницы. Вы можете отправляться, когда сочтёте нужным».
И тогда царь Пасенади Косальский взошёл на царскую колесницу и в сопровождении других колесниц выехал из Нагараки, направившись к городу Сакьев Медалумпе. Он прибыл ещё засветло и отправился в парк. Он ехал, пока дорога была проходимой для колесниц, затем спешился и пошёл в парк пешком.
В то время группа монахов ходила под открытым небом вперёд и назад, [медитируя]. Тогда царь Пасенади Косальский подошёл к ним и спросил: «Уважаемые, где сейчас проживает Благословенный, совершенный и полностью просветлённый? Мы бы хотели повидать Благословенного, совершенного и полностью просветлённого».
«Вот его хижина с закрытой дверью. Подходи к ней тихо. Без спешки взойди на крыльцо, прокашляйся и постучи. Благословенный откроет тебе дверь».
Тогда царь Пасенади передал свой меч и тюрбан Дигхе Караяне. Дигха Караяна подумал: «Так царь отправляется на секретное совещание! А я должен ждать здесь один!»1
Царь Пасенади тихонько подошёл к хижине с закрытой дверью. Без спешки он вошёл на крыльцо, прокашлялся и постучал. Благословенный открыл дверь. Царь Пасенади вошёл в хижину, затем он упал в ноги Благословенному, расцеловал стопы и погладил их руками, произнося своё имя: «Уважаемый, я царь Пасенади Косальский! Уважаемый, я царь Пасенади Косальский!»
«Но, великий царь, по каким причинам ты выражаешь такое высочайшее почтение этому телу и проявляешь такую дружелюбность?»
«Уважаемый, исходя из Дхаммы я делаю в отношении Благословенного вывод: «Благословенный – полностью просветлённый. Дхамма прекрасно изложена Благословенным. Сангха учеников Благословенного практикует благой путь». Уважаемый, бывает так, что я вижу неких жрецов и отшельников, ведущих святую жизнь в течение десяти, двадцати, тридцати, или сорока лет, а потом я вижу их ухоженными, помазанными, с постриженными волосами и бородой, обеспеченными и наделёнными пятью нитями чувственных удовольствий, наслаждающимися ими. Но здесь я вижу монахов, которые ведут совершенную и чистую святую жизнь в течение всей жизни до последнего вздоха. Воистину, я не вижу где-либо какой-либо другой святой жизни, которая была бы такой совершенной и чистой как эта. Вот почему, уважаемый, я делаю в отношении Благословенного вывод: «Благословенный – полностью просветлённый. Дхамма прекрасно изложена Благословенным. Сангха учеников Благословенного практикует благой путь».
Далее, уважаемый, цари ссорятся с царями, знать со знатью, брахманы с брахманами, домохозяева с домохозяевами. Мать ссорится с сыном, сын – с матерью; отец – с сыном; сын – с отцом. Брат ссорится с братом, брат – с сестрой; сестра – с братом; друг – с другом. Но здесь я вижу монахов, которые живут в согласии, в гармонии, не ссорятся, подобны смешанному с водой молоку, смотрят друг на друга дружескими взорами. Я не вижу какого-либо другого собрания где-либо с таким согласием. И поэтому также, уважаемый, я делаю в отношении Благословенного вывод: «Благословенный – полностью просветлённый. Дхамма хорошо провозглашена Благословенным. Сангха учеников Благословенного практикует хороший путь».
Далее, уважаемый, я ходил и блуждал от парка к парку, от сада к саду. Там я видел неких жрецов и отшельников, которые тощие, жалкие, неприглядные, болезненные на вид, с выпирающими венами на членах тела, таких, что люди не захотят смотреть на них вновь. Я подумал: «Вне сомнений, эти достопочтенные ведут святую жизнь без удовлетворения, или же они совершили некий порочный проступок и скрывают его, поэтому они такие тощие, жалкие…». Я подходил к ним и спрашивал: «Почему вы, уважаемые, такие тощие, жалкие… не захотят смотреть на вас вновь?» Их ответ был таким: «Это наша семейная болезнь, великий царь». Но здесь я вижу улыбающихся и приветливых монахов, искренне радостных, открыто довольных, их способности [органов чувств] свежи, они живут в умиротворении, невозмутимы, живут на то, что другие им дают, пребывают с [отчуждёнными] умами, как у диких оленей. Я подумал: «Вне сомнений, эти достопочтенные воспринимают последовательные состояния высшего отличия2 в Учении Благословенного, ведь они пребывают улыбающимися… умами, как у диких оленей». И поэтому также, уважаемый, я делаю в отношении Благословенного вывод: «Благословенный – полностью просветлённый. Дхамма прекрасно изложена Благословенным. Сангха учеников Благословенного практикует благой путь».
Далее, уважаемый, будучи помазанным на царство царём, [происходящим из варны] знати, я могу казнить тех, кого следует казнить, взыскивать с тех, с кого следует взыскать, ссылать тех, кого следует сослать. И всё же, когда я сижу на совещании, они вклиниваются и перебивают меня. Хоть я и говорю: «Господа, не вклинивайтесь и не перебивайте меня, когда я сижу на совещании. Подождите, пока я закончу говорить» – всё равно они вклиниваются и перебивают меня. Но здесь я вижу монахов во время того, как Благословенный учит их Дхамме – собрание из нескольких сотен последователей – и ни от одного из учеников Благословенного не услышать звука даже покашливания или прочистки горла. Однажды Благословенный обучал Дхамме собрание из нескольких сотен последователей, и некий его ученик прочистил своё горло. Тогда один из его товарищей по святой жизни толкнул его коленом: «Тише, уважаемый, не шуми. Благословенный, Учитель, учит нас Дхамме». Я подумал: «Удивительно, поразительно насколько собрание может быть таким дисциплинированным без [применения к нему] силы или оружия!» И поэтому также, уважаемый, я делаю в отношении Благословенного вывод: «Благословенный – полностью просветлённый. Дхамма прекрасно изложена Благословенным. Сангха учеников Благословенного практикует благой путь».
Далее, уважаемый, я видел неких учёных среди знати – умных, знающих о доктринах других, острых [в ведении дебатов], точно лучники, расщепляющие [стрелой] волос. Они ходят здесь и там, разбивая воззрения других своими острыми умами. И вот они слышат: «Отшельник Готама посетит такую-то деревню или город». Они подбирают вопрос таким образом: «Мы отправимся к отшельнику Готаме и зададим ему этот вопрос. Если, будучи спрошен, он ответит так, мы опровергнем его доктрину этим способом. А если, будучи спрошен, он ответит этак, то мы опровергнем его доктрину тем способом». И вот они слышат: «Отшельник Готама прибыл в такую-то и такую-то деревню или город». Они отправляются к отшельнику Готаме, и отшельник Готама наставляет, понуждает, побуждает, радует их беседами о Дхамме. Будучи наставленными, понуждёнными, побуждёнными, порадованными беседой по Дхамме, они даже не задают ему свой [ранее подготовленный] вопрос, так что уж говорить о том, чтобы опровергать его доктрину? И оборачивается всё так, что они становятся его учениками. И поэтому также, уважаемый, я делаю в отношении Благословенного вывод: «Благословенный – полностью просветлённый, Дхамма прекрасно изложена Благословенным, Сангха учеников Благословенного практикует благой путь».

Затем, я видел неких учёных брахманов…
Затем, я видел неких учёных домохозяев…

Затем, я видел неких учёных отшельников… И оборачивается всё так, что они просят отшельника Готаму разрешить им [получить монашеское посвящение], уйдя из жизни домохозяйской в жизнь бездомную. И он даёт им посвящение. Уйдя в бездомную жизнь [под его учительством], они проживают в уединении, в затворничестве, прилежные, старательные, решительные, и вскоре посредством прямого знания они реализуют для себя, входят и пребывают в высочайшей цели святой жизни, ради которой представители клана праведно оставляют жизнь домохозяйскую ради жизни бездомной. И они говорят: «Как близки мы были к падению! Как близки мы были к погибели! Прежде, хотя мы не были отшельниками, мы считали себя отшельниками. Хотя мы не были жрецами, мы считали себя жрецами. Хотя мы не были арахантами, мы считали себя арахантами. Но теперь мы отшельники, теперь мы жрецы, теперь мы араханты». И поэтому также, уважаемый, я делаю в отношении Благословенного вывод: «Благословенный – полностью просветлённый, Дхамма прекрасно изложена Благословенным, Сангха учеников Благословенного практикует благой путь».
Далее, уважаемый, Исидатта и Пурана3, два моих ревизора, едят мою еду и пользуются моими колесницами. Я обеспечиваю их средствами к жизни и приношу им славу. И несмотря на это они не выражают мне такого почтения, которое выражают Благословенному. Однажды, когда я выехал со своей армией и проверял этих ревизоров Исидатту и Пурану, случилось так, что я поставил очень тесные казармы. И тогда эти двое ревизоров, Исидатта и Пурана, проведя большую часть ночи в обсуждении Дхаммы, легли своими головами в том направлении, в котором, как они слышали, в то время находился Благословенный, а своими ногами – ко мне. Я подумал: «Удивительно! Поразительно! Эти двое ревизоров, Исидатта и Пурана, едят мою еду и пользуются моими колесницами. Я обеспечиваю их средствами к жизни и приношу им славу. И несмотря на это по отношению ко мне они менее почтительны, нежели к Благословенному». Я подумал: «Вне сомнений, эти достопочтенные воспринимают последовательные состояния высшего отличия в Учении Благословенного». И поэтому также, уважаемый, я делаю в отношении Благословенного вывод: «Благословенный – полностью просветлённый, Дхамма прекрасно изложена Благословенным, Сангха учеников Благословенного практикует благой путь».
Далее, уважаемый, я отношусь к знатным людям, принадлежу к знати. Благословенный – косалец, и я косалец. Благословенному восемьдесят лет, и мне восемьдесят лет. Поскольку это так, то я думаю, будет подобающе для меня выразить такое высочайшее почтение Благословенному, проявить такую дружелюбность.
А теперь, уважаемый, нам нужно идти. Мы заняты и у нас очень много дел».
«В таком случае, великий царь, можешь идти, когда сочтёшь нужным».
И тогда царь Пасенади Косальский поднялся со своего сиденья, поклонился Благословенному, обошёл его с правой стороны и ушёл.
И вскоре после того как он ушёл, Благословенный обратился к монахам так: «Монахи, перед тем как встать со своего сиденья и уйти, этот царь Пасенади произнёс монументы в честь Дхаммы. Монументы в честь Дхаммы полезны, монахи, и они относятся к основам святой жизни»4.
Так сказал Благословенный. Монахи были довольны и восхитились словами Благословенного.


1 SV: Комментарий приводит драматическую историю об измене военачальника Дигхи Караяны. Ранее царь Пасенади казнил дядю Дигхи Караяны вместе с тридцатью двумя сыновьями дяди из-за заговора против него. Царь Пасенади сделал это как раз после очередного посещения Будды. Теперь же Дигха Караяна подумал, что раз царь опять идёт к Будде один, значит, вскоре он казнит и самого Дигху Караяну, так как тот тоже замышлял переворот против царя, желая поставить на трон сына Пасенади - царевича Видудабху. Собираясь войти в хижину Будды, царь отдал Дигхе Караяне не только меч и царский тюрбан (как сказано в тексте сутты), но и другие царские регалии - балдахин, веер, сандалии. Поэтому Дигха Караяна, пользуясь случаем и исходя из сложившейся ситуации, поспешил обратно в столицу, взяв с собой всю свиту царя и оставив Пасенади лишь одну служанку и коня. В столице он незамедлительно короновал Видудабху. Когда аудиенция Пасенади с Буддой была закончена, царь узнал от служанки дурные вести об измене и тут же поспешил в Раджагаху, чтобы заручиться поддержкой царя Аджатасатту. Однако он прибыл к Раджагахе слишком поздно, ворота города были заперты на ночь. Он лёг спать снаружи городских стен и той же ночью скончался от этой изнурительной поездки.

2 SV: Очевидно, речь идёт о медитативных достижениях, путях, плодах, ниббане.

3 SV: После их смерти Будда объявил их однажды-возвращающимися, переродившимися в мире Туситы. См. АН 6.44.

4 SV: Очевидно, речь идёт о том, что подобные факты укрепляют веру в Три Драгоценности, а таковая вера является одним из фундаментальных аспектов, на которых выстраивается буддийская святая жизнь.


.
٭
© theravada.ru – при копировании материалов
просьба ставить прямую ссылку на наш сайт.