Так
я слышал. Однажды Благословенный проживал в парке Госинги в
лесу Саловых Деревьев с некоторыми очень известными старшими
учениками – достопочтенным Сарипуттой, достопочтенным Махамоггалланой,
достопочтенным Махакассапой, достопочтенным Ануруддхой, достопочтенным
Реватой, достопочтенным Анандой и с другими очень известными
старшими учениками.
И
тогда, вечером, достопочтенный Махамоггаллана вышел из медитации,
отправился к достопочтенному Махакассапе и сказал ему:
– Друг Кассапа, пойдём к достопочтенному Сарипутте послушать
Дхамму.
–
Да, друг, – ответил достопочтенный Махакассапа.
И
тогда достопочтенный Махамоггаллана, достопочтенный Махакассапа
и достопочтенный Ануруддха, отправились к достопочтенному
Сарипутте послушать Дхамму.
Достопочтенный
Ананда увидел, что они направляются к достопочтенному Сарипутте
послушать Дхамму. Тогда он подошёл к достопочтенному Ревате
и сказал ему:
– Друг Ревата, те праведники идут к достопочтенному Сарипутте,
чтобы послушать Дхамму. Пойдём тоже к достопочтенному Сарипутте
послушать Дхамму?
–
Да, друг, – ответил достопочтенный Ревата. И тогда достопочтенный
Ревата и достопочтенный Ананда отправились к достопочтенному
Сарипутте послушать Дхамму.
Достопочтенный
Сарипутта увидел достопочтенного Ревату и достопочтенного
Ананду издали и сказал достопочтенному Ананде:
– Пусть достопочтенный Ананда подойдёт, приветствуем достопочтенного
Ананду, прислужника Благословенного, который всегда находится
рядом с Благословенным. Друг Ананда, лес Саловых Деревьев
Госинги восхитителен, ночь залита лунным светом, все саловые
деревья цветут, и будто небесный аромат витает в воздухе.
Какой монах, друг Ананда, мог бы наполнить светом лес Саловых
Деревьев Госинги?
–
Вот, друг Сарипутта, монах много изучал, помнит то, что учил,
накапливает [в своём уме] то, что он изучил. Те учения, что
прекрасны в начале, прекрасны в середине и прекрасны в конце,
правильны в значениях и формулировках, провозглашающие идеально
полную и чистую святую жизнь, – таких учений он много изучал,
запоминал, повторял вслух [по памяти], исследовал их в уме
и тщательно проникал в них воззрением. И он обучает Дхамме
четыре собрания самодостаточными и связанными утверждениями
и выражениями ради уничтожения скрытых склонностей1.
Этот монах мог бы наполнить светом этот лес Саловых Деревьев
Госинги.
Когда было сказано так, достопочтенный Сарипутта обратился к достопочтенному
Ревате так: – Друг Ревата, достопочтенный Ананда высказался,
исходя из собственного вдохновения2.
Теперь мы спрашиваем достопочтенного Ревату: Друг Ревата,
лес Саловых Деревьев Госинги восхитителен, ночь залита лунным
светом, все саловые деревья цветут, и будто небесный аромат
витает в воздухе. Какой монах, друг Ревата, мог бы наполнить светом
лес Саловых Деревьев Госинги?
–
Вот, друг Сарипутта, монах радуется уединённой медитации,
находит радость в уединённой медитации. Он предаётся внутреннему
успокоению ума, не пренебрегает медитацией, обладает прозрением,
проживает в пустых хижинах. Этот монах мог бы наполнить светом этот
лес Саловых Деревьев Госинги.
Когда было сказано так, достопочтенный Сарипутта обратился к достопочтенному
Ануруддхе так: – Друг Ануруддха, достопочтенный Ревата высказался,
исходя из собственного вдохновения. Теперь мы спрашиваем достопочтенного
Ануруддху: Друг Ануруддха, лес Саловых Деревьев Госинги восхитителен,
ночь залита лунным светом, все саловые деревья цветут, и будто
небесный аромат витает в воздухе. Какой монах, друг Ануруддха,
мог бы наполнить светом лес Саловых Деревьев Госинги?
–
Вот, друг Сарипутта, божественным глазом, очищенным и превосходящим
человеческий, монах обозревает тысячу миров. Подобно человеку
с хорошим зрением, который поднялся в верхние покои дворца
и может обозреть тысячу ободов колёс, точно так же божественным
глазом, очищенным и превосходящим человеческий, монах обозревает
тысячу миров. Этот монах мог бы наполнить светом этот лес
Саловых Деревьев Госинги.
Когда было сказано так, достопочтенный Сарипутта обратился к достопочтенному
Махакассапе так:
– Друг Кассапа, достопочтенный Ануруддха высказался, исходя
из собственного вдохновения. Теперь мы спрашиваем достопочтенного
Махакассапу: Друг Кассапа, лес Саловых Деревьев Госинги восхитителен,
ночь залита лунным светом, все саловые деревья цветут, и будто
небесный аромат витает в воздухе. Какой монах, друг Кассапа,
мог бы наполнить светом лес Саловых Деревьев Госинги?
–
Вот, друг Сарипутта, монах сам является тем, кто проживает
в лесу, и восхваляет проживание в лесу. Он сам ест [только
ту] еду, что получена с хождения за подаяниями и восхваляет
употребление [только той] еды, что получена с хождения за
подаяниями. Он сам носит одеяние из обносков и восхваляет
ношение одеяния из обносков. Он сам является тем, кто использует
комплект [только] из трёх одежд и восхваляет использование
комплекта из трёх одежд. У него самого мало желаний, и он
восхваляет малое количество желаний. Он сам довольствуется
[тем, что есть] и восхваляет [такое] довольствование. Он сам
проживает в затворничестве и восхваляет затворничество. Он
сам сторонится общества и восхваляет отчуждённость от общества.
Он сам усердный и восхваляет зарождение усердия. Он сам достиг
нравственности и восхваляет достижение нравственности. Он
сам достиг сосредоточения и восхваляет достижение сосредоточения.
Он сам достиг мудрости и восхваляет достижение мудрости. Он
сам достиг освобождения и восхваляет достижение освобождения.
Он сам достиг знания и видения освобождения и восхваляет достижение
знания и видения освобождения. Этот монах мог бы наполнить
светом этот лес Саловых Деревьев Госинги.
Когда было сказано так, достопочтенный Сарипутта обратился к достопочтенному
Махамоггаллане так:
– Друг Моггаллана, достопочтенный Махакассапа высказался,
исходя из собственного вдохновения. Теперь мы спрашиваем достопочтенного
Махамоггаллану: Друг Моггаллана, лес Саловых Деревьев Госинги
восхитителен, ночь залита лунным светом, все саловые деревья
цветут, и будто небесный аромат витает в воздухе. Какой монах,
друг Моггаллана, мог бы наполнить светом лес Саловых Деревьев
Госинги?
–
Вот, друг Сарипутта, два монаха беседуют о высшей Дхамме3,
они расспрашивают друг друга, и когда одному задают вопрос,
то другой отвечает без заминок, и их беседа идёт в соответствии
с Дхаммой. Этот монах мог бы наполнить светом этот лес Саловых
Деревьев Госинги.
Когда было сказано так, достопочтенный Махамоггаллана обратился
к достопочтенному Сарипутте: «Друг Сарипутта, мы все высказались,
исходя из собственного вдохновения. Теперь мы спрашиваем достопочтенного
Сарипутту: Друг Сарипутта, лес Саловых Деревьев Госинги восхитителен,
ночь залита лунным светом, все саловые деревья цветут, и будто
небесный аромат витает в воздухе. Какой монах, друг Сарипутта,
мог бы наполнить светом лес Саловых Деревьев Госинги?
–
Вот, друг Моггаллана, монах овладевает своим умом, не позволяет
уму овладеть им. Утром он пребывает в том пребывании или достижении,
в котором он хочет пребывать утром. Днём он пребывает в том
пребывании или достижении, в котором он хочет пребывать днём.
Вечером он пребывает в том пребывании или достижении, в котором
он хочет пребывать вечером.
Представь,
как если бы у царского министра был полный сундук разноцветных
одежд. Какие бы одежды он ни захотел надеть утром – он бы
надевал их утром. Какие бы одежды он ни захотел надеть днём
– он бы надевал их днём. Какие бы одежды он ни захотел надеть
вечером – он бы надевал их вечером. Точно так же, монах овладевает
своим умом, не позволяет уму овладеть им. Утром он пребывает
в том пребывании или достижении, в котором он хочет пребывать
утром. Днём он пребывает в том пребывании или достижении,
в котором он хочет пребывать днём. Вечером он пребывает в
том пребывании или достижении, в котором он хочет пребывать
вечером. Этот монах мог бы наполнить светом этот лес Саловых
Деревьев Госинги.
Затем
достопочтенный Сарипутта обратился к тем достопочтенным так:
– Друзья, мы все высказались, исходя из собственного вдохновения.
Пойдёмте к Благословенному и расскажем ему об этом. То, как
Благословенный ответит, так мы это и запомним.
– Да, друг, – ответили они.
И тогда
те достопочтенные отправились к Благословенному и, поклонившись
ему, они сели рядом. Достопочтенный Сарипутта сказал Благословенному:
–
Уважаемый, достопочтенный Ревата и достопочтенный Ананда пришли
ко мне слушать Дхамму. Я увидел их издали и сказал достопочтенному
Ананде: «Пусть достопочтенный Ананда подойдёт… Какой монах,
друг Ананда, мог бы наполнить светом лес Саловых Деревьев
Госинги?» Будучи спрошен так, уважаемый, достопочтенный Ананда
ответил: «Вот, друг Сарипутта, монах много изучал… Этот монах
мог бы наполнить светом этот лес Саловых Деревьев Госинги».
–
Хорошо, хорошо, Сарипутта. Ананда сказал так, говоря правдиво.
Ведь Ананда много изучал… обучает Дхамме четыре собрания самодостаточными
и связанными утверждениями и выражениями ради уничтожения
скрытых склонностей.
[Достопочтенный
Сарипутта продолжил]:
– Когда было сказано так, уважаемый, я обратился к достопочтенному
Ревате так… И достопочтенный Ревата ответил: «Вот, друг Сарипутта,
монах радуется уединённой медитации… наполнить светом этот
лес Саловых Деревьев Госинги».
–
Хорошо, хорошо, Сарипутта. Ревата сказал так, говоря правдиво.
Ведь Ревата радуется уединённой медитации, находит радость
в уединённой медитации. Он предаётся внутреннему успокоению
ума, не пренебрегает медитацией, обладает прозрением, проживает
в пустых хижинах.
[Достопочтенный
Сарипутта продолжил]:
– Когда было сказано так, уважаемый, я обратился к достопочтенному
Ануруддхе так… И достопочтенный Ануруддха ответил: «Вот, друг
Сарипутта, божественным глазом… Этот монах мог бы наполнить
светом этот лес Саловых Деревьев Госинги».
–
Хорошо, хорошо, Сарипутта. Ануруддха сказал так, говоря правдиво.
Ведь божественным глазом, очищенным и превосходящим человеческий,
Ануруддха обозревает тысячу миров.
[Достопочтенный
Сарипутта продолжил]:
– Когда было сказано так, уважаемый, я обратился к достопочтенному
Махакассапе так… И достопочтенный Махакассапа ответил: «Вот,
друг Сарипутта, монах сам является тем, кто проживает в лесу…
Этот монах мог бы наполнить светом этот лес Саловых Деревьев
Госинги».
–
Хорошо, хорошо, Сарипутта. Кассапа сказал так, говоря правдиво.
Ведь Кассапа сам является тем, кто проживает в лесу… Он сам
достиг знания и видения освобождения и восхваляет достижение
знания и видения освобождения.
[Достопочтенный
Сарипутта продолжил]:
– Когда было сказано так, уважаемый, я обратился к достопочтенному
Махамоггаллане так… И достопочтенный Махамоггаллана ответил:
«Вот, друг Сарипутта, два монаха беседуют о высшей Дхамме…
Такой монах мог бы наполнить светом этот лес Саловых Деревьев
Госинги».
–
Хорошо, хорошо, Сарипутта. Моггаллана сказал так, говоря правдиво.
Ведь Моггаллана тот, кто беседует о Дхамме.
Когда было сказано так, достопочтенный Махамоггаллана обратился
к Благословенному:
– А затем, уважаемый, я обратился к достопочтенному Сарипутте
так: «Друг Сарипутта, мы все высказались, исходя из собственного
вдохновения. Теперь мы спрашиваем достопочтенного Сарипутту:
Друг Сарипутта, лес Саловых Деревьев Госинги восхитителен,
ночь залита лунным светом, все саловые деревья цветут, и будто
небесный аромат витает в воздухе. Какой монах, друг Сарипутта,
мог бы наполнить светом лес Саловых Деревьев Госинги?» И достопочтенный
Сарипутта ответил: «Вот, друг Моггаллана, монах овладевает
своим умом… Вечером он пребывает в том пребывании или достижении,
в котором он хочет пребывать вечером. Этот монах мог бы наполнить
светом этот лес Саловых Деревьев Госинги».
–
Хорошо, хорошо, Моггаллана. Сарипутта сказал так, говоря правдиво.
Ведь Сарипутта овладевает своим умом, не позволяет уму овладеть
им. Утром он пребывает в том пребывании или достижении, в
котором он хочет пребывать утром. Днём он пребывает в том
пребывании или достижении, в котором он хочет пребывать днём.
Вечером он пребывает в том пребывании или достижении, в котором
он хочет пребывать вечером.
Когда было сказано так, достопочтенный Сарипутта спросил Благословенного:
– Уважаемый, кто из нас высказался [наиболее] хорошо?
–
Вы все высказались хорошо, Сарипутта, каждый по-своему. Послушайте
также и меня о том, какой монах мог бы наполнить светом этот
лес Саловых Деревьев Госинги. Вот, Сарипутта, когда монах
возвращается с хождения за подаяниями, после принятия пищи
он садится, скрестив ноги, выпрямив тело, установив осознанность
впереди, и настраивается: «Я не нарушу этой позы сидя до тех
пор, пока мой ум не освободится от пятен [умственных загрязнений]
посредством не-цепляния. Этот монах мог бы наполнить светом
этот лес Саловых Деревьев Госинги4.
Так сказал Благословенный. Те достопочтенные были довольны
и восхитились словами Благословенного.