| [Благословенный сказал]: «Монахи,
есть пять типов воинов в мире. Какие пять?
Бывает
так, что воин, увидев облако пыли, [поднятое вражеской армией],
спотыкается, бледнеет, не берёт себя в руки, не может идти в
бой. Таковы некоторые воины. Это первый тип воина в этом мире.
Бывает
так, что воин выдерживает вид облака пыли, но, увидев навершие
вражеского знамени, он спотыкается, бледнеет, не берёт себя
в руки, не может идти в бой. Таковы некоторые воины. Это второй
тип воина в этом мире.
Бывает
так, что воин выдерживает вид облака пыли и навершия вражеского
знамени, но, услышав гул [приближающейся вражеской армии], он
спотыкается, бледнеет, не берёт себя в руки, не может идти в
бой. Таковы некоторые воины. Это третий тип воина в этом мире.
Бывает
так, что воин выдерживает вид облака пыли, вид навершия вражеского
знамени, выдерживает гул, но в близком бою его сражают, и он
падает раненым. Таковы некоторые воины. Это четвёртый тип воина
в этом мире.
Бывает
так, что воин выдерживает вид облака пыли, вид навершия вражеского
знамени, выдерживает гул и близкий бой. Выиграв сражение, он
выходит победителем на поле боя. Таковы некоторые воины. Это
пятый тип воина в этом мире.
Таковы пять типов
воинов в этом мире.
Точно также, монахи,
есть пять подобных воинам личностей среди монахов. Какие пять?
(1)
Бывает так, что монах, увидев облако пыли, спотыкается,
бледнеет, не берёт себя в руки, не может вести святую жизнь.
Объявляя о своей немощности в [монашеской] тренировке, он оставляет
её и возвращается к низшей жизни [домохозяина]. И что в его
случае означает облако пыли? Вот монах слышит: «В той деревне
или в том городе есть прекрасная, очаровательная, грациозная
девушка или женщина с бесподобной фигурой, как цветок лотоса».
Услышав это, он спотыкается, бледнеет, не берёт себя в руки,
не может вести святую жизнь. Объявляя о своей немощности в [монашеской]
тренировке, он оставляет её и возвращается к низшей жизни. Вот
что в его случае является облаком пыли. Такой человек, я говорю
вам, подобен воину, который, увидев облако пыли, [поднятое вражеской
армией], спотыкается, бледнеет, не берёт себя в руки, не может
идти в бой. Таковы некоторые личности. Такова первая подобная
воину личность, что можно встретить среди монахов.
(2)
Далее, бывает так, что монах выдерживает вид облака пыли, но,
увидев навершие вражеского знамени, спотыкается, бледнеет, не
берёт себя в руки, не может вести святую жизнь. Объявляя о своей
немощности в тренировке, он оставляет её и возвращается к низшей
жизни [домохозяина]. И что в его случае означает навершие вражеского
знамени? Вот монах не только слышит, что «в той деревне или
в том городе есть прекрасная, очаровательная, грациозная девушка
или женщина с бесподобной фигурой как цветок лотоса», но и видит
сам, что в этой деревне или в этом городе есть прекрасная, очаровательная,
грациозная девушка или женщина с бесподобной фигурой, как цветок
лотоса. Увидев её, он спотыкается, бледнеет, не берёт себя в
руки, не может вести святую жизнь. Объявляя о своей немощности
в тренировке, он оставляет её и возвращается к низшей жизни.
Вот что в его случае является навершием вражеского знамени.
Такой человек, я говорю вам, подобен воину, который выдерживает
вид облака пыли, но, увидев навершие вражеского знамени, спотыкается,
бледнеет, не берёт себя в руки, не может идти в бой. Таковы
некоторые личности. Такова вторая подобная воину личность, что
можно встретить среди монахов.
(3)
Далее, бывает так, что монах выдерживает вид облака пыли
и вид навершия вражеского знамени, но, услышав гул [вражеской
армии], он спотыкается, бледнеет, не берёт себя в руки, не может
вести святую жизнь. Объявляя о своей немощности в тренировке,
он оставляет её и возвращается к низшей жизни [домохозяина].
И что в его случае означает гул? Вот монах уходит в безлюдную
местность, к подножию дерева, или в пустое жилище. К нему подходит
женщина и хихикает над ним, зазывает его, громко смеётся и дразнит.
По мере того, как она хихикает, зазывает, смеётся и дразнит
его, он спотыкается, бледнеет, не берёт себя в руки, не может
вести святую жизнь. Объявляя о своей немощности в тренировке,
он оставляет её и возвращается к низшей жизни [домохозяина].
Вот что в его случае является гулом [приближающейся вражеской
армии]. Такой человек, я говорю вам, подобен воину, который
выдерживает вид облака пыли и навершия вражеского знамени, но,
услышав гул [вражеской армии], он спотыкается, бледнеет, не
берёт себя в руки, не может идти в бой. Таковы некоторые личности.
Такова третья подобная воину личность, что можно встретить среди
монахов.
(4)
Далее, бывает так, что монах выдерживает вид облака пыли,
вид навершия и гул, но в ближнем бою его сражают, и он падает
раненым. И что в его случае означает ближний бой? Вот монах
уходит в безлюдную местность, к подножию дерева, или в пустое
жилище. К нему подходит женщина и садится рядом с ним, ложится
рядом с ним, бросается ему на шею. Когда она садится рядом с
ним, ложится рядом с ним, бросается ему на шею – он, не оставляя
тренировки, не объявляя о своей немощности – совершает с ней
половой акт. Вот что в его случае является ближним боем. Такой
человек, я говорю вам, подобен воину, который выдерживает вид
облака пыли, вид навершия вражеского знамени и гул, но в ближнем
бою его сражают, и он падает раненым. Таковы некоторые личности.
Такова четвёртая подобная воину личность, что можно встретить
среди монахов.
(5)
Далее, бывает так, что монах выдерживает вид облака пыли, вид
навершия, гул и ближний бой. Выиграв сражение, он выходит победителем
на поле боя. И что в его случае означает победа в битве? Вот
монах уходит в безлюдную местность, к подножию дерева, или в
пустое жилище. К нему подходит женщина и садится рядом с ним,
ложится рядом с ним, бросается ему на шею. Когда она подходит
и садится рядом с ним, ложится рядом с ним, бросается ему на
шею, он освобождает себя, вытаскивает себя и уходит прочь, туда,
куда пожелает.
Он
отправляется в уединённое место: в безлюдную местность, к подножию
дерева, на гору, в узкую горную долину, в пещеру на склоне холма,
на кладбище, в лесную чащу, на открытое пространство, к стогу
сена. Отправившись в безлюдную местность, к подножию дерева,
в пустое жилище, он садится со скрещенными ногами, держит тело
прямо, утверждает осознанность впереди.
Отбросив
жажду к миру, он пребывает с умом, лишённым жажды. Он очищает
ум от жажды. Отбросив недоброжелательность и злобу, он пребывает
с умом, лишённым недоброжелательности, желающий благополучия
всем живым существам. Он очищает ум от недоброжелательности
и злобы. Отбросив лень и апатию, он пребывает с умом, лишённым
лени и апатии – осознанный, бдительный, восприимчивый к свету.
Он очищает ум от лени и апатии. Отбросив неугомонность и сожаление,
он пребывает без взволнованности с внутренне умиротворённым
умом. Он очищает ум от неугомонности и сожаления. Отбросив сомнения,
он пребывает, не имея сомнений, без запутанности по отношению
к умелым умственным качествам. Он очищает ум от сомнений.
Отбросив
эти пять помех, изъянов ума, что ослабляют мудрость, он, полностью
оставив чувственные удовольствия, оставив неумелые качества,
входит и пребывает в первой джхане: восторг и удовольствие, рождённые
[этим] оставлением сопровождаются направлением ума [на объект
медитации] и удержанием ума [на этом объекте]. С успокоением
направления и удержания ума, он входит и пребывает во второй
джхане: [его наполняют] восторг и удовольствие, рождённые сосредоточением,
и единение ума, который свободен от направления и удержания
– [он пребывает] во внутренней устойчивости. С успокоением восторга
он становится невозмутимым, осознанным и бдительным, и ощущает удовольствие. Он входит и пребывает в третьей джхане, о которой Благородные
говорят так: «Непоколебимый и осознанный, он пребывает в приятном пребывании». С успокоением удовольствия и боли, вместе с более
ранним исчезновением радости и недовольства, он входит и пребывает
в четвёртой джхане: [он пребывает] в чистейшей невозмутимости
и осознанности, в ни-удовольствии-ни-боли.
Обладая
таким сосредоточенным, очищенным и ярким, безукоризненным, лишённым
изъянов, гибким, податливым, устойчивым, и достигшим непоколебимости
умом, он направляет и склоняет его к знанию окончания пятен
[умственных загрязнений]. Он видит в соответствии с действительностью:
«Это – страдание… это – источник страдания… это – прекращение
страдания… это – путь, ведущий к прекращению страдания… это
– пятна [умственных загрязнений]… это – источник пятен… это
– прекращение пятен... это – путь, ведущий к прекращению пятен».
Его ум, зная так и видя так, освобождается от пятна чувственного
желания, от пятна существования, от пятна невежества. С освобождением
приходит знание: «[Он] освобождён». Он понимает: «Рождение уничтожено,
святая жизнь прожита, сделано то, что следовало сделать, не
будет более возвращения в какое-либо состояние существования».
Вот что в его случае является победой в битве.
Эта
личность, монахи, я говорю вам, подобна воину, который может
выдержать вид облака пыли, вид навершия вражеского знамени,
гул и ближний бой. Выиграв сражение, он выходит победителем
на поле боя. Таковы некоторые личности. Такова пятая подобная
воину личность, что можно встретить среди монахов. Таковы пять
подобных воинам личностей среди монахов».
|