| Однажды
Благословенный пребывал в Чампе на берегу лотосового пруда Гаггары.
И тогда домохозяин Вадджиямахита посреди дня покинул Чампу, чтобы
повидать Благословенного. И затем мысль пришла к нему: «Сейчас
неподходящее время, чтобы навещать Благословенного, который пребывает
в затворничестве, как [неподходящее] и для того, чтобы повидаться
с уважаемыми монахами, которые также в затворничестве. Что если
я отправлюсь в парк странников-приверженцев иных учений».
И тогда
домохозяин Вадджиямахита отправился в парк странников-приверженцев
иных учений. И в то время странники-приверженцы иных учений
собрались и шумели по мере того, как громко и возбуждённо обсуждали
различные бессмысленные темы. Странники увидели Вадджиямахиту
издали и стали унимать друг друга: «Тише, почтенные. Почтенные,
не шумите. Вон идёт домохозяин Вадджиямахита, ученик отшельника
Готамы, один из мирян-последователей отшельника Готамы, одетых
в белые одежды, проживающих в Саваттхи. Эти почтенные любят
тишину, дисциплинированны в тишине, восхваляют тишину. Быть
может, если он посчитает, что наше собрание тихое, то задумает
подойти к нам». И тогда те странники-приверженцы иных учений
замолкли.
И тогда
домохозяин Вадджиямахита подошёл к этим странникам и обменялся
с ними вежливыми приветствиями. После обмена вежливыми приветствиями
он сел рядом. Затем странники сказали ему:
«Правда
ли, домохозяин, что, как говорят, отшельник Готама критикует
все виды аскезы и безоговорочно порицает и упрекает всех, кто
ведёт суровую и аскетическую жизнь?»
«Нет,
почтенные, Благословенный не критикует все виды аскезы и не
безоговорочно порицает и упрекает всех, кто ведёт суровую и
аскетическую жизнь. Благословенный критикует то, что заслуживает
критики и восхваляет то, что достойно похвалы. Критикуя то,
что достойно критики, и восхваляя то, что достойно похвалы,
Благословенный говорит на основании различий1.
Он не говорит о подобных вещах однобоко».
Когда
так было сказано, [один из] странников обратился к домохозяину
Вадджиямахите: «Подожди-ка, домохозяин! [Выходит так, что] этот
отшельник Готама, которого ты восхваляешь – упразднитель, который
воздерживается от того, чтобы делать чёткие утверждения2».
«Почтенный,
и этот момент я сейчас проясню. Благословенный чётко говорил:
«Это является благим» и «это является неблагим». Таким образом,
когда он заявляет о том, что является благим, а что является
неблагим, Благословенный делает чёткие утверждения. Он не упразднитель,
который воздерживается от того, чтобы делать чёткие утверждения».
Когда так
было сказано, те странники сидели умолкнувшими, смутившимися,
с опущенными плечами и поникшей головой ушли в себя, не могли
что-либо ответить. И тогда домохозяин Вадджиямахита, осознав,
что эти странники [сидят] умолкнувшими… не могут что-либо ответить,
поднялся со своего сиденья и отправился к Благословенному. [Подойдя],
он поклонился Благословенному, сел рядом и рассказал Благословенному
обо всей беседе с теми странниками. [Благословенный сказал]:
«Хорошо,
хорошо, домохозяин! Именно так этих пустых людей время от времени
нужно тщательно опровергать разумным доводом.
Домохозяин,
я не говорю, что тот или иной вид аскезы следует практиковать.
Но я также и не говорю, что тот или иной вид аскезы не следует
практиковать. Я не говорю, что тот или иной вид предписаний
следует предпринимать. Но я также и не говорю, что тот или иной
вид предписаний не следует предпринимать. Я не говорю, что следует
прилагать усилия по всякому. Но я также и не говорю, что не
следует прилагать усилия по всякому. Я не говорю, что следует
свершать тот или иной вид оставлений. Но я также и не говорю,
что не следует свершать того или иного вида оставлений. Я не
говорю, что следует достичь того или иного вида освобождения.
Но я также и не говорю, что не следует достичь того или иного
вида освобождения.
(1-2) Если,
домохозяин, когда человек практикует некую аскезу, неблагие
качества увеличиваются, а благие качества уменьшаются [в нём],
то тогда, я говорю тебе, ему не следует практиковать такую аскезу.
Но если, когда он практикует некую аскезу, неблагие качества
уменьшаются, а благие качества увеличиваются, то тогда, я говорю
тебе, ему следует практиковать такую аскезу.
(3-4) Если,
домохозяин, когда человек предпринимает некое предписание, неблагие
качества увеличиваются, а благие качества уменьшаются [в нём],
то тогда, я говорю тебе, ему не следует предпринимать такое
предписание. Но если, когда он предпринимает некое предписание,
неблагие качества уменьшаются, а благие качества увеличиваются,
то тогда, я говорю тебе, ему следует предпринимать такое предписание.
(5-6) Если,
домохозяин, когда человек прилагает усилия неким образом, неблагие
качества увеличиваются, а благие качества уменьшаются [в нём],
то тогда, я говорю тебе, ему не следует прилагать усилий таким
образом. Но если, когда он прилагает усилия неким образом, неблагие
качества уменьшаются, а благие качества увеличиваются, то тогда,
я говорю тебе, ему следует прилагать усилия таким образом.
(7-8) Если,
домохозяин, когда человек оставляет что-либо, неблагие качества
увеличиваются, а благие качества уменьшаются [в нём], то тогда,
я говорю тебе, ему не следует свершать такой вид оставлений.
Но если, когда он оставляет что-либо, неблагие качества уменьшаются,
а благие качества увеличиваются, то тогда, я говорю тебе, ему
следует свершать такой вид оставлений.
(9-10) Если,
домохозяин, когда человек достигает некоего освобождения, неблагие
качества увеличиваются, а благие качества уменьшаются [в нём],
то тогда, я говорю тебе, ему не следует достигать такого освобождения.
Но если, когда он достигает некоего освобождения, неблагие качества
уменьшаются, а благие качества увеличиваются, то тогда, я говорю
тебе, ему следует достигать такого освобождения».
И затем
домохозяин Вадджиямахита, наставленный, воодушевлённый, вдохновлённый,
порадованный беседой о Дхамме, поднялся со своего сиденья, поклонился
Благословенному и ушёл, обойдя его с правой стороны.
И вскоре
после того, как домохозяин Вадджиямахита ушёл, Благословенный
обратился к монахам: «Монахи, если какой-либо монах, даже который
уже долгое время имеет мало пыли в глазах в отношении этой Дхаммы
и Винаи, станет тщательно опровергать разумным доводом странников-приверженцев
иных учений, то ему следует опровергать их точно так, как это
сделал домохозяин Вадджиямахита».
|