| Однажды
некий монах проживал в стране Косал, в некоем лесу. И тогда, по
мере того как тот монах пребывал [в затворничестве], чтобы провести
[так] остаток дня, он заснул1.
И тогда божество, проживавшее в этой части леса, из сострадания
к этому монаху, желая ему благополучия, желая пробудить в нём
чувство безотлагательности [практики], подошло к нему и обратилось
к нему строфами:
«Вставай,
монах, зачем лежать?
Зачем же нужен тебе сон?
Для поражённого не может быть дремоты,
Того, кто ранен, дротиком пронзён.
Подпитывай
в себе ту веру,
Из-за которой дом оставил
И в жизнь бездомную ушёл:
Не попадай под вялости контроль».
[Монах]:
«Услады чувств непостоянны, нестабильны,
Хотя тупица ими покорён.
Но кто свободен, среди них не связан, —
Зачем ушедшего в бездомье беспокоить?
С уничтожением
страсти и желания,
С преодолением неведения [всего]
То знание очищено [всецело],
Зачем ушедшего в бездомье беспокоить?
Когда он
знанием неведение разбил,
А также пятна [загрязнений] уничтожил,
Он беспечален, от отчаяния далёк.
Зачем ушедшего в бездомье беспокоить?
Когда
он твёрд [в намерении], усерден,
Всегда настойчив в приложении стараний,
Стремится к достижению ниббаны,
Зачем ушедшего в бездомье беспокоить?»2
|