| В
Саваттхи.
В то время большая группа монахов изготавливала одеяние для Благословенного,
размышляя так: «По истечении трёх месяцев, когда эта одежда будет
готова, Благословенный отправится в странствие».
И
в то время дворецкие Исидатта и Пурана находились в Садхуке
по неким делам. Они услышали: «Большая группа монахов, как говорят,
изготавливает одежду для Благословенного, размышляя о том, что
по истечении трёх месяцев, когда эта одежда будет готова, Благословенный
отправится в странствие».
И
тогда дворецкие Исидатта и Пурана поставили на дорогу человека
и сказали ему: «Почтенный, когда увидишь, как идёт Благословенный,
Арахант, Полностью Просветлённый, то тогда сообщи нам об этом».
И после того как этот человек простоял два или три дня, он издали
увидел, что идёт Благословенный. Увидев его, человек отправился
к Исидатте и Пуране и сказал им: «Господа, Благословенный идёт,
Арахант, Полностью Просветлённый. Вы можете пойти [к нему],
как только сочтёте нужным».
И
тогда дворецкие Исидатта и Пурана подошли к Благословенному,
поклонились ему, и пошли вслед за ним. Благословенный свернул
с дороги, подошёл к подножью дерева, и сел на подготовленное
для него сиденье. Дворецкие Исидатта и Пурана поклонились Благословенному
и сели рядом. Затем они обратились к нему:
«Господин,
когда мы слышим, что Благословенный покинет Саваттхи, чтобы
странствовать по стране Косал, то тогда в нас возникает беспокойство
и недовольство: «Благословенный будет далеко от нас». И затем,
когда мы слышим, что Благословенный покинул Саваттхи, чтобы
странствовать по стране Косал, то тогда в нас возникает беспокойство
и недовольство: «Благословенный далеко от нас».
Далее,
Господин, когда слышим, что Благословенный покинет страну Косал,
чтобы странствовать по стране Маллов…
Далее,
Господин, когда мы слышим, что Благословенный покинет страну
Маллов, чтобы странствовать по стране Вадджей…
Далее,
Господин, когда мы слышим, что Благословенный покинет страну
Вадджей, чтобы странствовать по стране Каси…
Далее,
Господин, когда мы слышим, что Благословенный покинет страну
Каси, чтобы странствовать по стране Магадхов, то тогда в нас
возникает беспокойство и недовольство: «Благословенный будет
далеко от нас». И затем, когда мы слышим, что Благословенный
покинул страну Каси, чтобы странствовать по стране Магадхов,
то тогда в нас возникает беспокойство и недовольство: «Благословенный
далеко от нас».
Но,
Господин, когда мы слышим, что Благословенный покинет страну
Магадхов, чтобы странствовать по стране Каси, то тогда в нас
возникает эйфория и радость при мысли: «Благословенный будет
близко к нам». И затем, когда мы слышим, что Благословенный
покинул страну Магадхов, чтобы странствовать по стране Каси,
то тогда в нас возникает эйфория и радость при мысли: «Благословенный
рядом с нами».
Далее,
Господин, когда мы слышим, что Благословенный покинет страну
Каси, чтобы странствовать по стране Вадджей… Маллов… Косал…
Далее,
Господин, когда мы слышим, что Благословенный покинет страну
Косал, чтобы прибыть в Саваттхи, то тогда в нас возникает эйфория
и радость при мысли: «Благословенный будет близко к нам». И
затем, когда мы слышим, что Благословенный пребывает в Саваттхи
в роще Джеты в монастыре Анатхапиндики, то тогда в нас возникает
огромная эйфория и радость при мысли: «Благословенный рядом
с нами».
«Поэтому,
дворецкие, жизнь домохозяина ограниченна, это пыльный путь.
Бездомная жизнь подобна бескрайним просторам. Её хватит для
вас, дворецкие, чтобы быть старательными».
«Господин,
на нас лежит другое ограничение, ещё более ограничивающее и
считающееся ещё более ограничивающим, нежели это».
«И
каково же это, дворецкие, другое ограничение, что лежит на вас,
ещё более ограничивающее и считающееся ещё более ограничивающим,
нежели это?»
«Господин,
когда царь Пасенади Косальский хочет совершить прогулку по своему
парку удовольствий, то после того, как мы готовим для него прогулочных
слонов, нам нужно разместить дорогих и любимых жён царя по своим
сиденьям – одну впереди, одну – за. И, Господин, аромат этих
женщин подобен на мгновение открытой ароматной шкатулке. И точно
также оно и с женщинами из дворца, что носят благовония. Также,
Господин, прикосновение этих женщин подобно пучку хлопка или
пуха. И точно также оно и с женщинами из дворца, что столь изысканно
ухожены. И затем, Господин, слонов следует охранять, этих женщин
следует охранять, и самих себя следует охранять – но всё же
мы не припоминаем, чтобы в нас возникло хоть одно неблагое состояние
ума по отношению к этим женщинам. Таково, Господин, другое ограничение,
ещё более ограничивающее и считающееся ещё более ограничивающим,
нежели это».
«Поэтому,
дворецкие, жизнь домохозяина ограниченна, это пыльный путь.
Бездомная жизнь подобна бескрайним просторам. Её хватит для
вас, дворецкие, чтобы быть старательными. Ученик Благородных,
дворецкие, наделённый четырьмя вещами, является вступившим в
поток, освобождённым от нижних миров, непоколебимым в своей
участи, направляющимся к просветлению. Какими четырьмя?
1)
Вот, дворецкие, ученик Благородных наделён подтверждённой верой
в Будду: «В самом деле Благословенный – достойный, истинно самопробуждённый,
совершенный в знании и поведении, достигший блага, знаток мира,
непревзойдённый учитель тех, кто готов обучаться, учитель богов
и людей, пробуждённый, благословенный».
2)
Он наделён подтверждённой верой в Дхамму: «Дхамма превосходно
разъяснена Благословенным, видимая здесь и сейчас, не зависящая
от времени, приглашающая пойти и увидеть, ведущая к цели, познаваемая
мудрыми самостоятельно».
3)
Он наделён подтверждённой верой в Сангху: «Сангха учеников Благословенного,
идущих по хорошему пути, идущих по прямому пути, идущих по верному
пути, идущих по совершенному пути, другими словами, четыре пары
или восемь типов личностей – это Сангха учеников Благословенного:
достойная даров, достойная гостеприимства, достойная подношений,
достойная уважения, непревзойдённое поле заслуг для мира».
4)
Он пребывает дома с умом, лишённым скупости, щедрым, открытым,
радуется оставлению, предан благотворительности, радуется дарению
и разделению1.
Ученик Благородных,
наделённый этими четырьмя вещами, является вступившим в поток,
освобождённым от нижних миров, непоколебимым в своей участи,
направляющимся к просветлению.
Вы,
дворецкие, обладаете подтверждённой верой в Будду… Дхамму… Сангху…
Более того, когда есть что-либо в вашей семье, чем можно было
бы поделиться – всё это вы безвозмездно дарите тем, кто нравственен
и порядочен. Как вы думаете, дворецкие, сколько людей среди
Косал могут сравниться с вами в отношении дарения и разделения?»
«Какое
благо для нас, Господин, большое наше благо, Господин, что Благословенный
нас так хорошо понимает»2.
|