| В
Саваттхи. И тогда Достопочтенный Тисса, двоюродный брат Благословенного
по отцовской линии, поведал группе монахов: «Друзья, моё тело
как будто заторможено, я потерялся, учения более мне не ясны.
Лень и апатия одолевают мой ум. Я веду святую жизнь без удовольствия,
и у меня есть сомнения в отношении учений».
И тогда
группа монахов подошла к Благословенному, они поклонились ему,
сели рядом и сообщили ему об этом. Тогда Благословенный обратился
к одному монаху так: «Ну же, монах, скажи монаху Тиссе от моего
имени, что Учитель зовёт его».
«Да, Учитель» – ответил монах, отправился к Достопочтенному Тиссе и сказал
ему: «Учитель зовёт тебя, друг Тисса».
«Да, друг» – ответил Достопочтенный Тисса и отправился к Благословенному,
поклонился ему и сел рядом. Благословенный затем сказал ему:
«Правда ли, Тисса, что ты поведал группе монахов так: «Друзья,
моё тело как будто заторможено, я потерялся, учения более мне
не ясны. Лень и апатия одолевают мой ум. Я веду святую жизнь
без удовольствия, и у меня есть сомнения в отношении учений»?
«Да, Учитель».
«Как ты
думаешь, Тисса, если человек не лишён жажды к форме, не лишён
желания, любви, страсти, тяги к ней, то с переменами и изменением
той формы, [разве] не возникли бы в нём печаль, стенание, боль,
горе и отчаяние?»
«Так оно,
Учитель».
«Хорошо,
хорошо, Тисса! Так оно, Тисса, с тем, кто не лишён жажды к форме.
Если человек не лишён жажды к чувству… восприятию… формациям…
сознанию, не лишён желания, любви, страсти, тяги к нему, то
с переменами и изменением того сознания, [разве] не возникли
бы в нём печаль, стенание, боль, горе и отчаяние?»
«Так оно,
Учитель».
«Хорошо,
хорошо, Тисса! Так оно, Тисса, с тем, кто не лишён жажды к сознанию.
Если человек лишён жажды к форме, лишён желания, любви, страсти,
тяги к ней, то с переменами и изменением той формы, [разве]
возникли бы в нём печаль, стенание, боль, горе и отчаяние?»
«Нет, Учитель».
«Хорошо,
хорошо, Тисса! Так оно, Тисса, с тем, кто лишён жажды к форме.
Если человек лишён жажды к чувству… восприятию… формациям… сознанию,
лишён желания, любви, страсти, тяги к нему, то с переменами
и изменением того сознания, [разве] возникли бы в нём печаль,
стенание, боль, горе и отчаяние?»
«Нет, Учитель».
«Хорошо,
хорошо, Тисса! Так оно, Тисса, с тем, кто лишён жажды к сознанию.
Как
ты думаешь, Тисса, постоянна ли форма или непостоянна?
«Непостоянна,
Учитель».
«А то, что
непостоянно, то является страданием или счастьем?»
«Страданием,
Учитель».
«А то, что
непостоянно и страдательно, подвержено изменению – может ли
считаться таковым: «Это моё, я таков, это моё «я»?»
«Нет, Учитель».
«Чувство постоянно или непостоянно?...
«Восприятие постоянно или непостоянно?...
«Формации постоянны или непостоянны?...
«Сознание постоянно или непостоянно?»
«Непостоянно,
Учитель».
«А то, что
непостоянно, то является страданием или счастьем?»
«Страданием,
Учитель».
«А то, что
непостоянно и страдательно, подвержено изменению – может ли
считаться таковым: «Это моё, я таков, это моё «я»?»
«Нет, Учитель».
«Поэтому,
Тисса, любой вид формы – прошлой, настоящей, будущей, внутренней
или внешней, грубой или утончённой, низшей или возвышенной,
далёкой или близкой – всякую форму следует видеть в соответствии
с действительностью правильной мудростью: «Это не моё, я не
таков, это не моё «я». Любой вид чувства… любой вид восприятия…
любой вид формаций… любой вид сознания – прошлого, настоящего,
будущего, внутреннего или внешнего, грубого или утончённого,
низшего или возвышенного, далёкого или близкого – всякое сознание
следует видеть в соответствии с действительностью правильной
мудростью: «Это не моё, я не таков, это не моё «я».
Видя так,
Тисса, обученный ученик Благородных испытывает разочарование в [отношении] формы… чувства… восприятия… формаций… сознания. Испытывая разочарование, он становится беспристрастным. Посредством беспристрастия
[его ум] освобождён. Когда он освобождён, приходит знание: «Освобождён».
Он понимает: «Рождение уничтожено, святая жизнь прожита, сделано то, что следовало сделать, не будет более возвращения в какое-либо состояние существования».
Представь,
Тисса, двух человек: один необучен в пути, а другой обучен.
Необученный в пути человек задал бы обученному вопрос о пути,
а последний бы ответил: «Ну же, дорогой мой, путь таков. Пройди
по нему немного, пока не увидишь развилку. Не ходи налево, а
иди направо. Пройди ещё немного и увидишь чащу. Пройди ещё немного
и увидишь большую болотную топь. Пройди ещё немного и увидишь
крутой обрыв. Пройди ещё немного и увидишь большую восхитительную
равнину».
Я
привёл этот пример, Тисса, чтобы донести смысл. А смысл таков:
«Необученный в пути человек – это обозначение обычного заурядного
человека. Обученный в пути человек – это обозначение Татхагаты,
Араханта, Полностью Просветлённого. Развилка на дороге – это
обозначение сомнения. Дорога налево – это обозначение неправильного
восьмеричного пути, то есть: неправильных воззрений, неправильного
устремления, неправильной речи, неправильных действий, неправильных
средств к жизни, неправильного усилия, неправильной осознанности,
неправильного сосредоточения. Дорога направо – это обозначение
Благородного Восьмеричного Пути: правильных воззрений… правильного
сосредоточения. Чаща – это обозначение невежества. Большая болотная
топь – это обозначение чувственных наслаждений. Крутой обрыв
– это обозначение отчаяния из-за злости. Большая восхитительная
равнина – это обозначение ниббаны.
Возрадуйся
же, Тисса! Возрадуйся, Тисса! Я здесь, чтобы советовать, я здесь,
чтобы помогать, я здесь, чтобы наставлять!».
Так сказал
Благословенный. Восхищённый, Достопочтенный Тисса возрадовался
словам Благословенного.
|