И
тогда монах Калара Кхаттий подошёл к Достопочтенному Сарипутте
и обменялся с ним вежливыми приветствиями. После обмена вежливыми приветствиями и любезностями он сел рядом и обратился к Достопочтенному Сарипутте:
«Друг
Сарипутта, монах Молияпхаггуна1
оставил [монашескую] тренировку и вернулся к низшей жизни [мирянина]».
«В таком
случае, вне всяких сомнений, этот достопочтенный не нашёл утешения
в этой Дхамме и Винае».
«Так выходит,
Достопочтенный Сарипутта обрёл утешение в этой Дхамме и Винае?»
«У меня
нет замешательства [в отношении Дхаммы], друг».
«А в отношении
будущего, друг?»
«У меня
нет сомнений, друг».
И
тогда монах Калара Кхаттий поднялся со своего сиденья и отправился
к Благословенному. Подойдя, он поклонился Благословенному, сел
рядом и сказал ему: «Учитель, Достопочтенный Сарипутта объявил
о своём окончательном знании так: «Я понимаю: «Рождение уничтожено, святая жизнь прожита, сделано то, что следовало сделать, не будет более возвращения в какое-либо состояние существования»2.
Тогда Благословенный
обратился к одному из монахов: «Ну же, монах, скажи Сарипутте
от моего имени, что Учитель зовёт его».
«Да,
Учитель» – ответил монах, отправился к Достопочтенному Сарипутте
и сказал: «Друг Сарипутта, Учитель зовёт тебя».
«Да,
друг» – ответил Достопочтенный Сарипутта, отправился к Благословенному,
поклонился ему и сел рядом. Благословенный сказал ему: «Правда
ли, Сарипутта, что ты объявил о достижении окончательного знания
так: «Я понимаю: «Рождение уничтожено, святая жизнь прожита, сделано то, что следовало сделать, не будет более возвращения в какое-либо состояние существования»?
«Учитель,
я не говорил об этом в таких выражениях и фразах».
«Каким
бы образом, Сарипутта, монах ни объявлял бы об окончательном
знании, то, о чём он заявил, следует таковым и понимать».
«Учитель,
но не сказал ли я разве ещё и это: «Учитель, я не говорил об
этом в таких выражениях и фразах».
«Если,
Сарипутта, тебя бы спросили: «Друг Сарипутта, как ты узнал,
как ты увидел, что ты объявил о своём окончательном знании так:
«Я понимаю: «Рождение уничтожено, святая жизнь прожита, сделано
то, что следовало сделать, не будет более возвращения в какое-либо
состояние существования» – то, будучи спрошенным так, как бы
ты ответил?»
«Если бы
меня спросили так, Учитель, я бы ответил так: «С уничтожением
источника, из которого проистекает рождение, я понял: «Когда
[причина] уничтожена, то [следствие] уничтожено». Поняв так,
я понимаю: «Рождение уничтожено, святая жизнь прожита, сделано то, что следовало сделать, не будет более возвращения в какое-либо состояние существования». Будучи спрошенным так,
Учитель, вот как я бы ответил».
«Но,
Сарипутта, если бы тебя спросили: «Но, друг Сарипутта, что является
источником рождения, что является его началом, из чего оно порождается
и проистекает?» – то, будучи спрошенным так, как бы ты ответил?»
«Если
бы меня спросили так, Учитель, я бы ответил так: «Рождение,
друзья, имеет своим источником существование, существование
является его началом, оно порождается и проистекает из существования».
Будучи спрошенным так, Учитель, вот как я бы ответил».
«Но,
Сарипутта, если бы тебя спросили: «Но, друг Сарипутта, что является
источником существования… ?» – то, будучи спрошенным так, как
бы ты ответил?»
«Если
бы меня спросили так, Учитель, я бы ответил так: «Существование,
друзья, имеет своим источником цепляние…».
«Но, Сарипутта,
если бы тебя спросили: «Но, друг Сарипутта, что является источником
цепляния… ?»
«Если бы
меня спросили так, Учитель, я бы ответил так: «Цепляние, друзья,
имеет своим источником жажду…».
«Но, Сарипутта,
если бы тебя спросили: «Но, друг Сарипутта, что является источником
жажды… ?»
«Если бы
меня спросили так, Учитель, я бы ответил так: «Жажда, друзья,
имеет своим источником чувство, чувство является его началом,
оно порождается и проистекает из чувства». Будучи спрошенным
так, Учитель, вот как я бы ответил».
«Но,
Сарипутта, если бы тебя спросили: «Друг Сарипутта, как ты узнал,
как ты увидел, что наслаждения чувствами более не наличествует
в тебе?» – то, будучи спрошенным так, как бы ты ответил?»3
«Если
бы меня спросили так, Учитель, я бы ответил так: «Друзья, есть
эти три чувства. Какие три? Приятное чувство, болезненное чувство,
ни-приятное-ни-болезненное чувство. Эти три чувства, друзья,
непостоянны. Всё, что непостоянно – то страдательно. Когда это
было понято [мной], наслаждения чувствами более не наличествовало
во мне». Будучи спрошенным так, Учитель, вот как я бы ответил».
«Хорошо,
хорошо, Сарипутта! А вот ещё один способ объяснения вкратце
того же самого: «Всё, что чувствуется, включено в страдание»4.
Но, Сарипутта, если бы тебя спросили: «Друг Сарипутта, посредством
какого вида освобождения ты объявил об окончательном знании
так: «Я понимаю: «Рождение уничтожено, святая жизнь прожита, сделано то, что следовало сделать, не будет более возвращения в какое-либо состояние существования»? – то, будучи спрошенным так, как бы ты ответил?»
«Если
бы меня спросили так, Учитель, я бы ответил так: «Друзья, посредством
внутреннего освобождения, посредством уничтожения всяческого
цепляния я пребываю осознанно таким образом, что пятна [загрязнений
ума] не наводняют меня, и я не отношусь к себе с презрением».
Будучи спрошенным так, Учитель, вот как я бы ответил»5.
«Хорошо,
хорошо, Сарипутта! А вот ещё один способ объяснения вкратце
того же самого: «У меня нет замешательства в отношении пятен
[загрязнений ума], о которых говорил Отшельник. У меня нет сомнений
в отношении того, что они были отброшены мной».
Так сказал
Благословенный. Сказав так, Счастливейший поднялся со своего
сиденья и ушёл в свою хижину.
Затем,
вскоре после того как Благословенный ушёл, Достопочтенный Сарипутта
обратился к монахам так: «Друзья, первый вопрос, который Благословенный
задал мне, прежде не был продуман мной, поэтому я колебался
с ответом6.
Но когда Благословенный одобрил мой ответ, мысль пришла ко мне:
«Если бы Благословенный задавал мне вопросы на этот счёт в различных
выражениях и разными способами целый день, то я мог бы отвечать
ему целый день в различных выражениях и различными способами.
Если бы он задавал мне вопросы на этот счёт в различных выражениях
и различными способами целую ночь… день и ночь… два дня и две
ночи… три… четыре… пять… шесть… семь дней и ночей – в течение
семи дней и ночей я мог бы отвечать ему в различных выражениях
и различными способами».
Тогда
монах Калара Кхаттий поднялся со своего сиденья и отправился
к Благословенному. Подойдя, он поклонился Благословенному, сел
рядом и сказал: «Учитель, Достопочтенный Сарипутта произнёс
свой львиный рык: «Поэтому я колебался с ответом, но когда Благословенный
одобрил мой ответ, мысль пришла ко мне: «Если бы Благословенный
задавал бы мне вопросы на этот счёт… целый день… ночь… день
и ночь… два дня и две ночи… три… четыре… пять… шесть… семь дней
и ночей – в течение семи дней и ночей я мог бы отвечать ему
в различных выражениях и различными способами».
«Монах,
Достопочтенный Сарипутта тщательно постиг этот элемент Дхаммы,
благодаря тщательному постижению которого – если бы я задавал
ему вопросы на этот счёт в различных выражениях и различными
способами целый день… семь дней и ночей – в течение семи дней
и ночей он мог бы отвечать мне в различных выражениях и различными
способами».
|