Многие
столетия провинция Юньнань служила Китаю вратами в Юго-Восточную
Азию. Помимо торговли важным компонентом этой связи был обмен
религией и религиозными группами, в частности, буддизмом Тхеравады.
Эта ветвь буддизма пришла в Китай в 7 веке через Бирму и укоренилась
среди национальностей Дай, Буланов, Палаунг данного региона.
Сегодня
Тхеравада остаётся важным культурным мостом между Китаем и
Юго-Восточной Азией. Тхеравадинские страны, такие как Мьянма,
Таиланд, Лаос, Камбоджа также являются значимыми для Китая
в плане сухопутных и морских торговых путей. Развитие отношений
с тхеравадинскими странами позволяет Китаю создать более мягкий
и дружественный облик, и кроме того, установить контакт с
влиятельными членами Сангхи, которые уважаются не только как
предводители общин, но в некоторых случаях и как советники
у фигур, принимающих важные политические решения.
Тем не
менее, наложенные на китайскую Тхераваду внутренние ограничения
подрывают эту политику мягкой силы Китая. Дело в том, что
Тхеравада – самая малочисленная буддийская школа в этой стране.
В отличие от тибетского буддизма и Махаяны, у которых в Китае
множество последователей, влияние буддизма Тхеравады ограничено
лишь соседними с Мьянмой и Лаосом провинциями.
Кроме
того, Тхеравада серьёзно пострадала с приходом в Китай коммунизма.
Под антифеодальными лозунгами были разрушены или даже всецело
уничтожены храмы, пагоды, статуи будд. Монахов расстригали,
преследовали, а любая буддийская деятельность запрещалась.
Хотя ведомая государством репрессия началась в 1950-ых, крайней
степени эти меры достигли во время Культурной Революции. Сжигались
ценнейшие манускрипты на пальмовых листьях. По всей стране
стояли заброшенные храмы и разрушенные пагоды. Главный храм
китайской Тхеравады Ксишуангбанна был уничтожен целиком.
Как и
все иные религии, Тхераваду ожидал подъём после опасных лет
Культурной Революции. Однако возрождение шло медленно. Хотя
храмы вновь разрешили строить, местное правительство отказалось
отдавать земли, конфискованные в период правления Мао. Хотя
монахи могли вновь изучать писания, над ними был установлен
такой строгий надзор местных бюро по религиозным делам, что
в монашестве контролировалась абсолютно любая деятельность.
В наше
время Тхеравада в Китае пребывает в стагнации по сравнению
с бурным её развитием в соседних странах. Например, монахов
очень мало. На каждые два Юньнаньских храма приходится по
одному монаху. Из-за недостатка монахов многие храмы вынуждены
закрываться и пускать последователей Тхеравады лишь на крупные
буддийские празднования. Феномен пустых храмов преследует
эту религию. 18,8% храмов префектуры Ксишуангбанны пустуют.
В Пуере и Линканге эта цифра доходит до 40%. В Дехонге – 90,1%,
а в Манге – 98,2%.
В Юньнаньские
храмы часто приглашают иностранных монахов из Мьянмы и Лаоса,
дабы восполнить нехватку китайских монахов. Однако правительство
смотрит на таких гостей с недоверием из-за их политической
ненадёжности. Они прошли становление вне Китая, а значит не
были отфильтрованы через жёсткую политическую систему воспитания,
которая требует от каждого монаха выражать поддержку верховенству
Китайской Компартии и высказывать преданность социалистическому
пути, национальному единству, этнической гармонии. Партия
хочет видеть в монахах пропагандистов – а у иностранцев всего
этого нет.
Кроме политического фактора и нехватки монахов также сказывается
и нехватка финансирования. Каждый год правительство выделяет
миллионы на реновацию тибетских буддийских храмов, на образование
тибетских священнослужителей. Но о Тхераваде того же сказать
нельзя. В отличие от бунтующих тибетцев, этнические последователи
Тхеравады считаются в Китае образцовыми меньшинствами.
Несмотря
на культурные различия, скажем, между Дайями и Ханами, первые
никогда не высказывали сепаратистских идей – даже несмотря
на наличие родственников по ту сторону границы. Это не создаёт
проблем для государства, но и не приносит денег в храмы Тхеравады – как это происходит с тибетцами, которых официальные власти
хотят купить через патронаж над тибетским буддизмом.
Сейчас
в Китае открыто всего три учебных заведения, в которых можно
получить тхеравадинское буддийское образование, но каждое из
них страдает от недостатка финансирования. Кроме того, качество
образования заметно хуже по сравнению, например, с крупными
институтами Таиланда. Многие молодые монахи мечтают получить
высшее образование в одном из двух Тайских буддийских университетов:
Махачулалонгкорн-раджавидьялая и Махамакут.
Шли переговоры
о создании в Китае высококлассной школы по изучению языка
пали в Юньнане в 2012 году, но дело так и не сдвинулось с
мёртвой точки, если не считать покупки участка земли.
В целом
китайская Тхеравада не годится на роль агента мягкой силы
из-за своей недоразвитости. Государственная политика свидетельствует
о том, что китайские бюрократы, вероятно, даже никогда и не
расценивали Тхераваду как инструмент в налаживании отношений
с внешним миром. Дипломатия не будет работать в системе, где
монахи обязаны получать официальное одобрение для осуществления
каждого шага – будь то поездка за рубеж или организация за
границей пусть даже небольшого мероприятия.
К сожалению,
китайская Тхеравада всегда была на периферии тхеравадинского
мира, и, похоже, и останется там в обозримом будущем.
|